С.А. ГЛАДКИХ (Котлас)

МОРЯКИ-ВЕЛЬЧАНЕ - УЧАСТНИКИ РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ 1904-1905 гг.

В третьем выпуске научно-исторического сборника «Важский край», вышедшем в свет в 2006 г., впервые в местной историографии были опубликованы материалы об участниках русско-японской войны 1904-1905 гг. - уроженцах Вельского уезда Вологодской губернии.¹ Однако эта тема далеко не исчерпана. Поэтому сегодня вниманию читателей предлагается более подробный рассказ об уроженцах вельской земли, участвовавших в боевых действиях начала XX в. на Дальнем Востоке. Речь пойдет о вельчанах, служивших на кораблях российского военно-морского флота.

Особое внимание именно к морякам-вельчанам обусловлено тем, что русско-японская война была одной из немногих в истории России войн, исход которой вследствие особенностей географического положения противников решался в первую очередь в морских сражениях. При этом на протяжении всей войны сохранялось превосходство японского флота над русским, что в немалой степени обеспечило японцам победу. Вместе с тем русский флот в неравных боях с врагом покрыл себя неувядаемой славой, заслужив, по словам известного военно-морского историка В.Ю. Грибовского, почетное имя «Флот тысяч героев».²

Война началась в ночь на 27 января 1904 г.³ внезапной атакой японского флота на русские корабли, стоявшие на внешнем рейде главной дальневосточной военно-морской базы России - Порт-Артура. Основные боевые действия в 1904 г. развернулись именно вокруг этого порта. Некоторое время борьба шла с переменным успехом, но японцам все же удалось установить морскую блокаду крепости, что позволило им десантировать сухопутные войска. Когда Порт-Артур был осажден с суши, русская эскадра предприняла попытку прорыва во Владивосток, но в генеральном сражении 28 июля 1904 г. потерпела поражение и вернулась обратно. Содействовавший главным силам Владивостокский отряд крейсеров провел ряд успешных операций против японского судоходства, но также потерпел неудачу в бою 1 августа 1904 г. После этого активные боевые действия на море прекратились до подхода 2-й Тихоокеанской эскадры, вышедшей осенью с Балтики на Дальний Восток. Однако 20 декабря 1904 г. Порт-Артур С.А. Гладких 39 капитулировал. 1-я эскадра погибла, а прибывшая на Дальний Восток 2-я эскадра была уничтожена японским флотом в Цусимском бою 14-15 мая 1905 г., что окончательно предопределило поражение Российской империи.

Вельский уезд находился далеко от Тихого океана и даже от ближайшего Белого моря. Однако его расположение в приречном регионе Поважья означало, что некоторая часть местного населения была знакома с речным судостроением и судоходством, и, следовательно, могла призываться на военно-морскую службу. При этом набор призывников с территории Вологодской губернии шел только на Балтийский флот, из состава которого и комплектовались русские Тихоокеанские эскадры. Поэтому многим вельчанам суждено было оказаться на Дальнем Востоке и принять участие в русско-японской войне. К сожалению, данные о них, имеющиеся в Российском государственном архиве военно-морского флота, крайне скудны. К тому же имена и фамилии моряков, названия деревень и волостей часто записывались военными писарями на слух, и поэтому в документах присутствует огромное количество искажений, не все из которых поддаются исправлению. В связи с этим в данном исследовании возможны ошибки в написании имен, отчеств, фамилий, названий деревень. Искаженные наименования волостей исправлены.

Всего к настоящему времени среди участников русско-японской войны выявлено 63 моряка из Вельского уезда. Кроме того, согласно циркулярам Главного морского штаба, в числе моряков-вельчан значатся четыре выходца из волостей, которых в составе уезда не было: Егор Степанович Архипов из Черновецкой волости, Артемий Ульянович Данилюк из Любитовской волости, Дементий Григорьевич Дикий из Говельской волости и Андрей Иванович Третьяков из Арщенов- ской волости⁴. Поскольку фамилии Архипов и Третьяков распространены в России повсеместно, а фамилии Данилюк и Дикий в Вельском уезде не встречаются, то здесь, видимо, следует признать ошибку в документах. Дело в том, что в составе Российской империи было четыре уезда, созвучных по наименованию с Вельским: это Вельские уезды Гродненской, Седлецкой и Смоленской губерний, а также Вольский уезд Саратовской губернии⁵. Ошибка в одной букве, вероятно, и привела к появлению ложных данных. Поэтому в статистических расчетах эти четыре человека не учитывались. По информации председателя Вельского клуба военно-морского флота Игоря Тимофеевича Звягина, в обороне Порт-Артура участвовал еще один моряк, уроженец д.Есютинская Вельского уезда Петр Иванович Грязнухин. Однако архивных подтверждений этому пока не обнаружено, и в последующие расчеты П.И. Грязнухин также не внесен.

Участники морских сражений русско-японской войны выявлены в четырнадцати из восемнадцати волостей Вельского уезда. Точное место рождения 23 человек не установлено. Если провести подсчет по волостям, то максимальное число моряков дали Верховская и Шелотская волости - по 6 человек. При этом особо следует отметить, что д. Слободская Шелотской волости была родиной 3 участников войны: это Иван Федорович Ляпин, братья Алексей и Василий Никифорович Федышины, все они погибли в боях. В остальных волостях выявлено от 1 до 5 участников русско-японской войны на море. Данных для статистического анализа семейного положения моряков-вельчан недостаточно, хотя, вне сомнения, среди них абсолютно преобладали холостые новобранцы.

Из моряков-вельчан 34 человека служили на двенадцати кораблях 1-й Тихоокеанской эскадры, в том числе 29 - в Порт-Артуре (10 ко раблей) и 5 - во Владивостоке (2 корабля); 24 человека - на 10 кораблях 2-й Тихоокеанской эскадры. Уроженцы Вельского уезда числились в экипажах 21 крупного корабля 1 и II ранга: это 13 эскадренных броненосцев, 1 броненосец береговой обороны, 3 броненосных крейсера, 2 легких крейсера 1 ранга, 1 легкий крейсер II ранга и 1 парусно-паровой клипер. Один моряк служил на специализированном судне сопровождения - транспорте-мастерской «Камчатка». Больше всего вельчан находилось на легком крейсере «Паллада», команда которого в значительной части была сформирована из уроженцев Вологодской губернии. Точное место корабельной службы 5 моряков, числившихся в Квантунском флотском экипаже и, соответственно, находившихся в Порт-Артуре, не установлено. Не вполне ясным остается вопрос о месте службы еще двоих вельчан: хозяина трюмных отсеков Михаила Ивановича Верещагина и старшего комендора Дмитрия Павловича Курицына. Согласно алфавиту нижних чинов 1-й Тихоокеанской эскадры, они числились в экипаже эскадренного броненосца «Пересвет», а по данным Капитула Российских Императорских и Царских Орденов - в команде крейсера «Паллада»⁶. Возможно, по каким-то причинам они были переведены с одного корабля на другой, тем более что оба корабля принадлежали к шестому флотскому экипажу.

Всего среди выявленных моряков-вельчан погибло, умерло от ран и болезней 29 человек (46%): 10 ­- при обороне Порт-Артура, из них 4 при взрыве эскадренного броненосца «Петропавловск» и 6 на сухопутных позициях (в том числе 5 с «Паллады»); 1 - в бою 1 августа 1904 г. на крейсере «Громобой»; 17 - при Цусиме и 1 - в японском плену. Высокий процент погибших объясняется особенностями морского боя, когда моряки массово гибнут вместе со своими кораблями. В плену оказались 25 человек (22 - из сдавшегося Порт-Артура, 1 - из Владивостока и 2 - с кораблей 2-й Тихоокеанской эскадры). Четверо были интернированы в нейтральных портах на кораблях, разоруженных согласно нормам международного права. Видимо, неполными являются имеющиеся данные о ранениях вельчан (5 человек ранено, 1 отравлен газами и 1 получил ушиб плеча).

Все моряки-вельчане – нижние чины, из них 11 унтер-офицеров, то есть представителей низового командного состава. Существующая информация пока не дает возможности выяснить точное число младших и старших унтер-офицеров. Самые высокие звания среди служивших во флоте вельчан имели боцманмат-фельдфебель эскадренного броненосца «Князь Суворов» Протасий Ермолаевич Нивин и минный кондуктор эскадренного броненосца «Петропавловск» Василий Никифорович Федышин. Им обоим суждено было разделить трагическую судьбу своих кораблей. Высокую для нижнего чина береговую должность фельдфебеля Квантунского флотского экипажа занимал также Андрей Иванович Бределев.

По военно-морским специальностям моряки-вельчане распределяются следующим образом: боцманмат-фельдфебель - 1, фельдфебель- 1, минный кондуктор - 1, квартирмейстер неизвестной статьи - 1, строевой квартирмейстер неизвестной статьи - 1, машинный квартирмейстер 1-й статьи - 1, минно-машинный квартирмейстер 1-й статьи - 1, кочегарный квартирмейстер 1-й статьи - 1, артиллерийский квартирмейстер неизвестной статьи - 1, артиллерийских квартирмейстеров 1-й статьи - 2, матросов 1-й статьи - 14, матросов 2-й статьи- 4, матрос неизвестной статьи - 1, марсовый 1-й статьи - 1, марсовых неизвестной статьи - 3, сигнальщик - 1, старших комендоров - 2, комендоров - 10, хозяев трюмных отсеков 1-й статьи - 3, машинистов 1-й статьи - 6, минный машинист - 1, минер — 1, кочегаров 1-й статьи - 3, кочегар 2-й статьи - 1, кок - 1. Таким образом, из основных флотских специальностей среди вельчан преобладают строевые (19 матросов и 3 унтер-офицера), затем в порядке убывания следуют артиллеристы (15, из них 3 унтер-офицера), машинисты (7, из них 1 унтер-офицер), кочегары (5, из них 1 унтер-офицер), минеры (4, из них 2 унтер-офицера), марсовые (4), трюмные (3), сигнальщик (1), кок (1), специальность одного квартирмейстера неизвестна. Как видим, вельчане занимали самые разнообразные корабельные должности и «населяли» корабли российского военно-морского флота буквально от трюмов до мачт.

О героизме моряков-вельчан неоспоримо свидетельствуют данные о полученных ими боевых наградах. Самой почетной наградой для нижних чинов того времени являлся подразделявшийся на четы ре степени Знак отличия Военного ордена, более известный как Георгиевский крест. Всего среди моряков Вельского уезда, отличившихся в годы русско-японской войны, числятся 20 Георгиевских кавалеров (32%), в сумме получивших 29 наград. Четырнадцать вельчан были удостоены Георгиевских крестов за оборону Порт-Артура, 3 - за службу на Владивостокском отряде крейсеров, 3 - за участие в Цусимском бою. Знаком отличия Военного ордена только IV степени было награждено 14 моряков (из них П.Л. Суворов получил два знака); IV и III степеней - 5 человек (из них В.А. Пуляев имел два креста IV степени); IV, III и II степени - 1 человек (В.Н. Нецветаев). Кроме того, защитники Порт-Артура награждались серебряной, а служившие на Владивостокском отряде крейсеров - светло-бронзовой медалью в память русско-японской войны. Участники обороны Порт-Артура от мечались также специальным памятным крестом, а участники похода 2-й Тихоокеанской эскадры вокруг Африки - медалью в память этого похода⁷.

Пожалуй, наиболее яркие боевые биографии среди моряков-вельчан, заслуживающие отдельного рассказа о них, - у А.П. Короткова, В.А. Пуляева и В.Н. Нецветаева. Андрей Петрович Коротков, уроженец д. Дурыгинская Верховской волости, служил минно-машинным квартирмейстером 1-й статьи на броненосном крейсере «Рюрик» и участвовал в знаменитых походах Владивостокского отряда крейсеров. Был удостоен двух Георгиевских крестов: IV степени «за мужество и храбрость, выказанные в крейсерстве в Корейском проливе с 30 мая по 7 июня 1904 г.», когда русские крейсера уничтожили два военных транспорта противника и захватили пароход с военной контрабандой; и III степени - «за бой 1 августа 1904 г.»8. В этом бою потерявший управление вследствие полученных повреждений «Рюрик» пять часов отбивался от превосходящих сил врага и после выхода из строя всей артиллерии был затоплен экипажем. Легкораненый А.П. Коротков был подобран японцами с воды, попал в плен и только по окончании войны вернулся в Россию⁹.

Исключительно интересен и показателен один боевой эпизод с участием А.П. Короткова. К своему первому Георгиевскому кресту он был представлен за то, что 2 июня 1904 г. «сделал два выстрела минами (имеются в виду самодвижущиеся мины, то есть торпеды. С.Г.) в японский транспорт "Садо-Мару", прекрасно попавшие, отчего транспорт начал тонуть»¹⁰. Не дожидаясь, пока корабль затонет, русские крейсера ушли. Однако пароход получил торпедные попадания в оба борта, что выровняло образовавшийся крен, позволило японцам отбуксировать «Садо-Мару» на мелководье, заделать пробоины и спасти судно". Чтобы надежно потопить транспорт, следовало выпустить обе торпеды в один борт, что почти неизбежно вело к опрокидыванию корабля. Однако ответственность за случившееся лежит не на А.П. Короткове, идеально выполнившем свою работу, а на командире «Рюрика» Е.А. Трусове, избравшем неверную позицию для торпедной стрельбы, и командующем русскими крейсерами П.А. Безобразове, поспешившем с приказом об отходе. По сути, по их вине A.П. Короткову не удалось записать на свой счет одну из самых больших удач войны («Садо-Мару» перевозил свыше 1000 военнослужащих и несколько тысяч тонн груза, в том числе золото и серебро12). Вероятно, именно по этой причине в официальной наградной формулировке нет четкого указания, за что конкретно А.П. Коротков удостоился высокой боевой награды.

Василий Афанасьевич Пуляев служил в Порт-Артуре хозяином трюмных отсеков 1-й статьи эскадренного броненосца «Ретвизан». Судя по наградам В.А. Пуляева, ему довелось дважды спасать свой корабль в критических ситуациях. Он стал одним из первых участников войны, отмеченных Георгиевским крестом IV степени. Этот знак отличия был получен им за открывший боевые действия ночной бой 27 января 1904 г. на артурском рейде¹³. С учетом специальности B.А. Пуляева это означает, что он участвовал в спасении подорванного японской торпедой «Ретвизана», и в том числе благодаря его усилиям броненосец не затонул на внешнем рейде Порт-Артура, а смог дойти до берега: ведь роль хозяина трюмных отсеков в заделке пробоин и борьбе с течью на корабле всегда очень велика. Видимо, за это же отличие В.А. Пуляев впоследствии был по ошибке награжден повторно; а Георгиевский крест 111 степени получил за участие в генеральном сражении с японским флотом 28 июля 1904 г., когда тя жело поврежденный, имевший несколько подводных пробоин «Ретвизан» вновь смог благополучно достичь Порт-Артура¹⁴. После капитуляции крепости В.А. Пуляев попал в плен и смог возвратиться на Родину лишь после войны.

Сослуживцем В.А. Пуляева был другой вельчанин - комендор «Ретвизана» Владимир Николаевич Нецветаев. Он также участвовал в защите Порт-Артура, пережил японский плен, а затем вернулся в Россию. За свои боевые заслуги В.Н. Нецветаев был награжден тремя Георгиевскими крестами, но, в отличие от В.А. Пуляева, получил их за подвиги, совершенные не на море, а на берегу. Находясь в составе десантного отряда на сухопутном фронте обороны Порт-Артура, он удостоился Знака отличия Военного ордена IV степени за отличие 5 августа 1904 г., III степени за отличие 13 ноября 1904 г. и II степени, без указания даты, с формулировкой: «будучи ранен, остался в строю»¹⁵. К сожалению, точные обстоятельства боевых подвигов В.Н. Нецветаева неизвестны, хотя по своим наградам он является самым «титулованным» среди всех моряков-вельчан.

Еще менее известно о других уроженцах вельской земли, участвовавших в сражениях русско-японской войны. Так, среди пострадавших в первую ночь войны был хозяин трюмных отсеков 2-й статьи крейсера «Паллада», выходец из д. Плесовская Камкинской волости Александр Павлович Кононов, отравленный газами при взрыве японской торпеды и последовавшей детонации части боезапаса крейсера. Выздоровев, он принимал участие в обороне Порт-Артура на суше и на море, а за героизм, проявленный в предпоследний день защиты крепости, 19 декабря 1904 г., был удостоен Георгиевского креста¹⁶. А.П. Кононову повезло: пережив все перипетии артурской обороны от первого до последнего дня, он после японского плена смог вернуться на Родину. Но не всем была уготована такая счастливая по военным меркам судьба...

Первыми жертвами среди вельчан - участников русско-японской войны, стали моряки флагманского броненосца Тихоокеанского флота «Петропавловск». 31 марта 1904 г. этот корабль подорвался под Порт- Артуром на японской мине. От ее взрыва детонировали мины заграждения, хранившиеся в носовой части броненосца, затем артиллерийские погреба с боезапасом, а хлынувшая внутрь корпуса вода привела к взрыву паровых котлов. Серия страшных взрывов погубила «Петропавловск» фактически мгновенно-огромный корабль пошел ко дну менее чем за две минуты. Вместе с броненосцем погибли 650 моряков, в том числе командующий флотом вице-адмирал С.О. Макаров и знаменитый художник-баталист В.В. Верещагин¹⁷. В числе погибших на «Петропавловске» было 4 вельчан: Петр Дмитриевич Баландин, Арсений Родионович Платов, Алексей Александрович Порошин и Василий Никифорович Федышин.

Фавст Павлович Буторин, уроженец д. Березник Камкинской волости, служил матросом 1-й статьи броненосного крейсера «Громобой», входившего в состав Владивостокского отряда крейсеров. 1 августа 1904 г. неприятельская эскадра, действовавшая против русского от ряда, смогла обнаружить его и атаковала превосходящими силами. Потеряв в неравном сражении крейсер «Рюрик», отряд смог отбиться от противника и вернуться во Владивосток, но не всем морякам суждено было вновь увидеть Родину. Среди 82 погибших на «Громбое» значился и Ф.П. Буторин¹⁸. Вечером 1 августа вместе с другими погибшими в бою матросами он был похоронен в Японском море¹⁹.

Гибель эскадренного броненосца «Петропавловск». 31 марта 1904 г.

Крейсер I ранга «Паллада». Начало XX в.

Эскадренный броненосец «Ослябя» - первая жертва Цусимы. Начало XX в.

При отражении первого штурма Порт-Артура в начале августа 1904 г. погибли 2 вельчан: матрос 1-й статьи крейсера «Паллада» Виктор Аверьянович Кондаков и матрос 1 -й статьи эскадренного броненосца «Победа» Иван Алексеевич Чечулин. Земляки и сослуживцы по крейсеру «Паллада» Евгений Яковлевич Мартынов, Иван Спиридонович Михеевский и Павел Иванович Снежуров участвовали в спасении своего корабля, торпедированного японскими миноносцами в первую ночь войны; в неудачном генеральном сражении против японского флота 28 июля 1904 г.; а затем принимали участие в борьбе за Порт-Артур на сухопутном фронте. Е.Я. Мартынов и И.С. Михеевский погибли от разрыва попавшего в «Палладу» 11-дюймового сна ряда во время бомбардировки крепости 26 сентября, а П.И. Снежу ров - в решавших судьбу Порт-Артура боях за главный пункт обороны, Высокую гору, в ночь с 15 на 16 ноября 1904 г.20 Морякам не суждено было стать свидетелями позорной капитуляции крепости 20 декабря 1904 г.

После сдачи Порт-Артура не по своей воле попали в японский плен многие честно служившие моряки-вельчане: Егор Федорович Гончаров, машинист 1-й статьи броненосного крейсера «Баян» - одного из самых активно действовавших кораблей русского флота; Егор Сергеевич Булгарин - матрос 1-й статьи эскадренного броненосца «Севастополь», до последнего дня обороны отбивавшего атаки врага с моря и обстреливавшего позиции противника на суше; Григорий Егорович Зензинов - Георгиевский кавалер, комендор эскадренного броненосца «Полтава»²¹ и др.

Русско-японскую войну на море завершило Цусимское сражение, в которое вступила совершившая грандиозный переход с Балтики на Дальний Восток 2-я Тихоокеанская эскадра. Первой жертвой Цусимы стал эскадренный броненосец «Ослябя», на котором служили 6 вельчан. Этот корабль уже в самом начале боя подвергся сосредоточенному обстрелу со стороны противника. В течение получаса буквально засыпанный снарядами броненосец полностью утратил способность к сопротивлению, вышел из строя и затонул. Наиболее трагично сложилась судьба машинной команды «Осляби». При опрокидывании корабля заклинило броневые крышки люков, ведущих в машинные отделения. В результате все машинисты были заживо погребены в морской пучине, уйдя на дно вместе с броненосцем²². Среди них были 2 вельчан - Арсений Алексеевич Бегунов и Иван Флегонтович Зворыкин. Последним подвигом погибавших «ослябцев» стала остановка машин броненосца - чтобы вращавшиеся винты не погубили людей, спасавшихся с верхних палуб...

К месту гибели корабля для спасения экипажа под огнем врага устремились русские миноносцы. В числе подобранных с воды эскадренным миноносцем «Бравый» оказались 2 комендора «Осляби», родившиеся на вельской земле: Прокопий Терентьевич Кокорин из д. Кузоверская Никольской волости и Степан Капитонович Ипатов из д. Алферовская Дмитриевской волости. Через два дня «Бравый» прибыл во Владивосток, где оба моряка уже по окончании войны, в сентябре 1905 г., вновь поступили на службу комендорами броненосного крейсера «Россия» - флагманского корабля Владивостокского отряда крейсеров²¹. А на «Ослябе» погибли еще 2 вельчан - старший комендор Евграф Андреевич Демидов и матрос 1-й статьи Николай Ионович Рудаков.

Почти одновременно с «Ослябей» вышел из строя флагманский броненосец русской эскадры «Князь Суворов», в одиночку продолжавший сопротивление врагу вплоть до конца сражения. По словам известного английского историка Х.В. Вильсона, это был «самый ожесточенный бой, который когда-либо вел броненосный корабль»²⁴. Расстреливаемый фактически всем японским флотом, а иногда, по ошибке, и русской эскадрой; превращенный буквально в плавучую груду металлолома, но проявивший невероятную живучесть броненосец ве чером был торпедирован и затонул. В числе сотен моряков, погибших на «Князе Суворове», значатся 3 вельчан: боцманмат-фельдфебель Протасий Ермолаевич Нивин, матросы 1-й статьи Григорий Иванович Воронин и Михаил Прокопьевич Угрюмов. Защитить свой флагманский корабль в его последние минуты доблестно пытался оказавшийся рядом военный транспорт «Камчатка», потопленный почти одновременно с броненосцем. Из 304 человек его экипажа японские миноносцы подобрали 57 моряков²⁵. Среди спасенных недосчитались уроженца Верховской волости Вельского уезда, сигнальщика «Камчатки» Михаила Степановича Новикова.

К концу дневного артиллерийского боя 14 мая погибли два корабля, несколько часов выносившие на себе основную тяжесть сражения – эскадренные броненосцы «Император Александр III» и «Бородино». Из специально отобранной богатырской команды гвардейского броненосца «Император Александр III» не спасся ни один человек. В числе погибших на нем были 2 вельчан: матрос 2-й статьи Иван Викторович Ипатов из д. Яковлево Дмитриевской волости и комендор Иван Федорович Ляпин из д. Слободская Шелотской волости. Броненосец «Бородино» был потоплен одним из последних выстрелов противника. Спастись с него удалось только одному матросу. Огромный корабль стал братской могилой для 865 человек, в том числе - для 3 вельчан: матроса 1-й статьи Николая Феофановича Максимовского, минера Алексея Никифоровича Федышина и артиллерийского квартирмейстера 1-й статьи Гавриила Семеновича Шумилова.